Подъехав к плантации Сванхауз и увидев величественный особняк, Ройэл почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она боялась, что война разорила Сванхауз, но, оказалось, здесь все уцелело.
Громадный трехэтажный дом из красного кирпича был ухожен. Его отражение мерцало в чистом пруду. Здесь были устроены четыре фонтана в виде лебедей. Сейчас они бездействовали, но зато по зеркальной поверхности пруда скользили живые лебеди.
Экипаж остановился у высокого крыльца. Ройэл восхищенно рассматривала дом. От отца она была немало наслышана о его великолепии, но то, что она увидела, превзошло все ее ожидания.
Над массивными дубовыми дверями были изображены два лебедя, затейливая надпись гласила:
ВСЯК ВХОДЯЩИЙ НАЙДЕТ ЗДЕСЬ УБЕЖИЩЕ
– Подождите меня здесь, – сказала Ройэл кучеру. – Я быстро вернусь…
Она поднялась по ступеням и подошла к парадной двери. Не успела она постучать, как дверь отворилась, и пожилой дворецкий изумленно воскликнул:
– Чем могу служить, мэм?
Его черные глаза подозрительно оглядели гостью.
– Вот уже несколько месяцев хозяин не появляется дома, – сказал он.
Ройэл заметила, что дворецкий не слишком ей доверяет и готов вот-вот захлопнуть дверь.
– Проводите меня к Джону Бартоломью, – четко произнесла она.
– Не знаю, сможет ли мистер Бартоломью вас принять… – дворецкий заколебался. – Как доложить ему о вас, мэм?
Ройэл шагнула в прихожую.
– Доложите, что приехала Ройэл Брэдфорд.
Ее решительный вид убедил дворецкого.
– Следуйте за мной, мэм, – кивнул он и повел ее по длинному коридору, застеленному роскошным турецким ковром. – Пожалуйста, подождите здесь, – сказал он, остановившись перед одной из дверей. – Я доложу о вас мистеру Бартоломью.
Когда дворецкий исчез, Ройэл огляделась. Во всем ощущалось присутствие Деймона. В комнате, судя по всему, располагалась его библиотека. Вдоль стен тянулись полки с книгами, а через высокие окна лился яркий утренний свет.
Стены были обиты алым шелком в тон роскошным бархатным портьерам. По стенам были развешаны семейные портреты работы европейских мастеров. Около камина стоял письменный стол. Изящество обстановки комнаты говорило о безупречном вкусе и значительном состоянии ее хозяина.
Неожиданно распахнулась дверь, и на пороге появился маленький человечек. Он быстро подошел к Ройэл и внимательно ее оглядел.
В свою очередь, девушка пристально посмотрела на человека, который был единственной ниточкой, долгие годы связывавшей ее с Саванной. Таким она себе его и представляла. Наверняка он изрядно поседел и постарел.
– Надеюсь, вы догадываетесь, кто я, мистер Бартоломью, – сказала Ройэл. – Что касается меня, то, если бы я встретила вас на улице, непременно бы узнала.
Она улыбнулась, вспомнив о высоком стиле и уважительном тоне его писем. Теперь ему не придется рассыпаться перед ней в любезностях заочно.
– Неужели вы не признали меня, мистер Бартоломью? – удивилась она. – Хотя лично мы не были знакомы, зато долгое время состояли в переписке.
Он изумленно приподнял брови. Волосы девушки были напудрены и завиты, а зеленое атласное платье скроено по последней европейской моде.
– Неужели это вы, мисс Брэдфорд?.. Но ведь вы… были совсем ребенком.
Ройэл покружилась перед ним.
– Вот, – сказала она, – удостоверьтесь: это я, и я только что возвратилась из Англии!
С его лица исчезло холодное чиновничье выражение, и он расплылся в добродушной улыбке.
– Не могу поверить, что вы здесь, мисс Брэдфорд! – воскликнул он, но, вспомнив о том, какие инструкции давал мистер Рутланд, секретарь снова нахмурился. – Разве вы не получали моего письма, в котором сказано, что в настоящий момент возвращаться в Саванну небезопасно? Мистер Рутланд будет недоволен, что вы ослушались его.
– Я получила ваше письмо, мистер Бартоломью, и все-таки приехала. Мой друг попал в беду, и я надеюсь, что мой опекун поможет ему.
Джон отрицательно покачал головой.
– Мистера Рутланда здесь нет.
Она одарила его ослепительной улыбкой.
– Но ведь вы поможете мне с ним связаться, мистер Бартоломью?
В его глазах снова засветилось подозрение.
– Я мог бы помочь, если бы вы доказали мне, что вы действительно мисс Брэдфорд. Уж больно у вас английский выговор!
Она смущенно рассмеялась.
– А какой, вы думали, у меня будет выговор? Ведь я училась в английской школе… – Она помолчала и серьезно спросила:
– Чем я могу удостоверить свою личность?
На секунду секретарь задумался.
– Какую кличку носит лошадь, которую мистер Брэдфорд прислал вам из Сванхауза?
– Прелесть! – сказала она и для пущей убедительности прибавила:
– А моего отца звали Дугласом, мою тетушку зовут Арабеллой. Альба и Тобиас – мои слуги. Вам этого достаточно?
– Об этом многим известно, – пожал плечами секретарь.
– Я рада, что у моего опекуна такой осмотрительный секретарь. И все же я – это я, мистер Бартоломью! – Ройэл лукаво улыбнулась. – Между прочим, спасибо, что не забывали поздравлять меня с днем рождения. Подарки, которые присылались от имени мистера Рутланда, выбирали, конечно, вы сами…
Она шагнула к секретарю и быстро чмокнула его в щеку.
– Спасибо, что не забывали обо мне! – сказала она. Секретарь густо покраснел, но был очень доволен.
– Теперь я уверен, что вы – мисс Брэдфорд. Другой такой проказницы не сыщешь.
– Вы скажете, как найти мистера Рутланда? – спросила Ройэл. – Мне нужно увидеться с ним как можно скорее.
Он озабоченно прищурился.
– Мне известно, где он был месяц тому назад, но где искать его в настоящий момент – не знаю…
– Умоляю, скажите!
Чарльз-таун, Южная Каролина
С болот надвигался сырой туман. Ночь обещала быть холодной. Впрочем, погода ничуть не обескуражила гостей, которые регулярно навещали особняк майора Лимана на Митинг-стрит. Очередной экипаж останавливался у парадного входа, пассажиры быстро поднимались на крыльцо, и экипаж отъезжал, освобождая место для следующего.
Полковник Деймон Рутланд в полной парадной форме взбежал по ступенькам и окинул взглядом танцующие пары. Он видел, что дочь майора Лимана жадно ловит его взгляд, но притворился, что не замечает этого. Перспектива подобного знакомства не казалась ему заманчивой. Он пришел лишь из вежливости – чтобы не обидеть хозяев – и решил, что долго здесь не задержится.
Внезапно он встретился взглядом с женщиной, с которой все присутствующие не спускали восторженных глаз.
Если женщина и знала, что находится в центре всеобщего внимания, то очень искусно это скрывала. Только что, грациозная, словно лебедь, она поднялась по лестнице и вошла в зал.
